Жил да был портной, человек привередливый, и жена его, добрая старательная и скромная женщина, никак не могла на него угодить. Что бы она ни делала, он всем был недоволен, ворчал, ругался, щипал и бил ее. Прослышало, наконец, об этом начальство и засадило его в тюрьму, чтобы научить уму-разуму. Продержали его сколько-то времени на хлебе и воде, потом отпустили; однако же он должен был дать подписку, что не будет больше жену бить, а напротив - мирно с ней жить, и горе и радость с ней делить, как надлежит хорошим супругам.

Некоторое время все шло ладно, а затем он опять принялся за прежнее стал ворчать и придираться. А так как он не смел ее бить, то он захотел ее однажды за волосы схватить и дернуть. Жена от него ускользнула и выскочила во двор, а он-то за ней стал гоняться с аршином и ножницами и то ножницами, то аршином в нее бросать, то всем, что под руку попадется. Как попадет в жену, так и хохочет, а не попадет, шумит и бушует. И так продолжал он действовать до тех пор, пока соседи не пришли его жене на помощь. Опять призван был портной к начальству, опять напомнило ему начальство о его обещании.

- Милостивые государи мои, - отвечал портной, - я сдержал обещание мое: я жены не бил и делил с нею радость и горе.

- Как же это так? - спросил судья. - Недаром же она на вас так жалуется?

- Я ее вовсе не бил, а так только, хотел ей немного волосы поправить, да она у меня выскользнула и меня покинула. Вот я за ней и погнался, и, чтобы возвратить ее к исполнению обязанностей, я ей в виде напоминания только стал бросать вслед все, что попадалось под руку. И даже скажу, что при этом и радость, и горе с нею делил: каждый раз, как попаду в нее, это моя радость, а ей горе; а каждый раз, как дам промах, это ей радость, а мне горе!

Но судьи этим ответом не удовлетворились и приказали надлежащим образом наградить портного за его дела.